Первым приходит Лучиано Брэдли, Британский Вампир. Он называет Каллен подстилкой Зеро, маленькой сучкой и, ухмыляясь, ныряет рукой в вырез её платья. Она бешено сопротивляется, но он сильнее, бьет её по лицу так, что девушка падает на пол. Брэдли, медленно, наслаждаясь, вводит ей наркотик, от которого Каллен чувствует приятную слабость, а потом ставит на четвереньки.
— Я хочу, чтобы ты кричала, - говорит он с нежностью безумца и улыбается широко, хищно, предвкушая.
Каллен кричит. Поначалу она сдерживается, тихонько всхлипывает, но когда Брэдли трахает её рукоятью хлыста, стонет в голос, чувствуя боль, как сквозь вату. И кричит, сипло, захлебываясь, царапает ногтями пол, кусает губы до крови.
Когда рукоять хлыста заменяет член, Каллен почти счастлива. Брэдли кончает с хриплым рыком, больно кусает за шею и отпускает, как надоевшую игрушку.
— Еще увидимся, - бросает он, уходя.

Джино Вайнберг находит её скорчившейся на полу и мечтающей, если не умереть, то уничтожить всех проклятых британцев. Он ласково проводит по её мокрым от пота волосам и мурлычет что-то успокаивающее. Каллен пропускает момент, когда губы Джино касаются её шеи, и вот уже его руки ласкают её соски, и вот уже платье падает на пол.
Она не чувствует возбуждения, но пытается его имитировать. У губ Джино вкус солнца и ванили, он ласков и немного дерзок. Он сажает её в кресло, щекочет поцелуями внутреннюю сторону бедер и бормочет что-то вроде: «Алый лотос». Каллен тихо стонет, и этот звук как будто преображает Вайнберга.
Он трахает её, сидя в кресле, она сверху, выгибается в его руках и отчаянно хочет сбежать оттуда. Джино покрывает её подпрыгивающую от толчков грудь короткими влажными поцелуями, обнимает Каллен до синяков.
Они достигают оргазма вместе, несмотря на все её намерения. Каллен благодарна Джино за молчание, она видела как с его губ сорвалось другое имя.

Моника Крушевски похожа на куклу. Она движется механически, в её глазах холодных неживой интерес. Моника стелит на пол свой зеленый плащ, ложится на спину и требовательно тянет к себе Каллен.
— Начинай, - приказывает она.
Шею Каллен холодит мигающий огоньками датчиков металлический ошейник, цепочка которого смыкается вокруг запястья Крушевски. Она приподнимается навстречу губам Козуки и почти не сопротивляется, когда та наматывает на кулак несколько прядей рассыпавшихся по полу длинных волос.
Прикрыв глаза, Моника тонко всхлипывает, облизывает пальцы. Каллен неумело ласкает её клитор, осторожно раздвигая половые губы пальцами, а потом входит в неё и начинает двигаться. Моника стонет еще раз, вскидывает бедра. Насаживается на пальцы Каллен, а потом кончает, по её щекам текут слезы.
Получив свое, Крушевски грубо отталкивает девушку, волосы плащом закрывают её обнаженное тело. Моника еще долго терзает Каллен, избивая её хлесткой цепочкой и оставляя засосы на бедрах. На её кукольно красивом лице нет ничего, кроме исследовательского интереса.

Сузаку берет её нежно, как будто бы извиняясь. На ресницах Каллен блестят слезинки, но она почти с удовольствием обвивает его ногами и отвечает на легкие невесомые поцелуи — он первый, кто здесь её поцеловал. После Сузаку обнимает её, гладит по спине, как маленького ребенка и говорит:
— Ты можешь остаться пока в моей комнате.
Каллен отрицательно качает головой. Сузаку грустно улыбается:
— Пошли, никто не заметит.
Они уходят. Потом Сузаку будет грозится заставить её говорить о Зеро, а Каллен его изобьет.
А сейчас…
Она сбежит попозже.

Я в восторге. Очень хотелось самой взяться, но, пожалуй, этого уже не стоит делать.
Автор, напишите на умыло.

оно шикарно...

Hikkikomori
flower dust in your eyes
Спасибо

Автор

Автор, вы великолепны! Получилось именно то, на что я рассчитывала. Нет, вы даже превзошли мои ожидания.Объявитесь в u-mail, пожалуйста.

Очень и очень красиво написано...

Savanja
Спасибо.